В 1950 году Указом Президиума Верховного Совета РСФСР рабочий поселок Бокситогорск был переименован в город.

Рождение этого нового города Ленинградской области, как и многих других городов и рабочих поселков Советского Союза, служит ярким показателем огромных успехов в социалистическом преобразовании нашей Родины.

Многие города обязаны своим возникновением и развитием разработке месторождений полезных ископаемых, веками лежавших под спудом, и строительству около них промышленных предприятий.

Именно к таким городам и относится Бокситогорск, экономический культурный и административный центр одного из районов Ленинградской области.

Бокситогорск вырос около Тихвинского глиноземного завода, работающего на базе найденного близ него крупного месторождения бокситов, давших название городу, а также на базе местных известняков.

Первый килограмм советского глинозема и первые слитки советского алюминия были добыты лабораторным путем из бокситов Тихвинского месторождения.

В Бокситогорске был построен первый в мире завод искусственного обезвоживания торфа и выпущены первые в мире этиловый спирт и фурфурол, полученные из торфа.

Быстрый рост города повлек за собой строительство других промышленных предприятий, разнообразных бытовых и культурно-просветительных учреждений, железнодорожных и автомобильных путей.

Геологическое изучение территории нынешнего Бокситогорского района началось во второй половине 19 века. В 1896 году эти места посетил геолог А. Дитмар, давший описание некоторых обнажений песчано-глинистых пород по рекам Воложбе, Теребежке и другим, а также «кроваво-красных» и «снежно-белых» глин, обнаруженных им вдоль берега реки Нижницы, в районе деревни Сено, которые, как оказалось позднее, были бокситами.

В семидесятых годах прошлого века появился в здешних местах инженер Абрам Емельянович Бренн, много лет занимавшийся изучением различных руд. А. Е. Бренн занимался разведкой минеральных красок по реке Воложбе. На берегу реки этой реки, близ деревни Рудная Горка, он взял в аренду землю и соорудил вмести с купцом А. В. Виноградовым мельницу, на которой бокситы перемалывались, а затем отправлялись в Санкт – Петербург в качестве краски коричневато-красного цвета, использовавшейся для набивки обоев.

Несколько позднее, в 1900 году, продолжал разведку бокситов по левому берегу Воложбы местный помещик инженер-технолог Базылин, нанимавший крестьян для рытья шурфов (глубоких колодцев). Однако бокситы он ошибочно принимал за железную руду и, по свидетельству тихвинского общественного деятеля и краеведа И. П. Мордвинова, мечтал привлечь отечественный и иностранный капитал для более детальной их разведки и эксплуатации.

Ни Бренн, ни Базылин не предполагали, что имеют дело с ценной алюминиевой рудой – бокситом.

В 1905 году И. П. Мордвинов в газете "Новгородский север" сообщал, что на берегу реки Рагуши он встретил "скалы минерала, похожего на боксит".

Однако годом открытия Тихвинского месторождения бокситов считают 1916 год, когда их образцы были доставлены жителем города Тихвина, инженером и краеведом Т. П. Тимофеевым в Петроград, в Главное артиллерийское управление. Химический анализ, произведенный в Геологическом комитете, показал, что это действительно бокситы. С того времени и усилился интерес к геологическому изучению Тихвинского бокситоносного района.

До 1916 года геологические исследованияносили случайный характер и поэтому ограничивались лишь указанием некоторых выходов огнеупорных глин, кварцевых песков и минеральных красок. Только после Великой Октябрьской социалистической революции началось систематическое изучение бокситоносного района.

В 1917 году к первым поисково-разведочным работам на бокситы приступил геолог М. М. Васильевский, обнаруживший ряд месторождений между Красным Ручьем и деревней Сеглы (близ Бокситогорска).

Промышленное значение Тихвинского бокситоносного района было установлено в период с 1921 по 1930 годы. В этом большая заслуга профессора С. Ф. Малявкина, под общим руководством которого в течение многих лет работали здесь геологи и разведчики недр.

С. Ф. Малявкин в своих опубликованных работах показал общее геологическое строение тихвинского бокситоносного района и составил подробную карту его центральной части. Эта карта служила основой для проведения разведочных работ в течение всего довоенного периода.

После установления промышленного значения бокситов началась их добыча. Однако на первых порах она велась крайне примитивным способом. Шурфы копали обычными лопатами. Кайлами, состоявшими из металлических лопастей и деревянных рукояток, отламывая руду, которую подвозили на тачках к простым крестьянским подводам. На этих подводах, то и дело застревавших в непролазной грязи, алюминиевую руду отправляли по ухабистым дорогам к железнодорожной станции Большой Двор, а отсюда по железной дороге - в Ленинград на опытный завод.

Богатства местных недр заинтересовали иностранных капиталистов. В 1923 году на разведку тихвинских бокситов явились представители американской алюминиевой компании. Они поселились в деревне Большой Двор.

О пребывании в здешних местах американцев рассказывает С. Ромм в своей брошюре "Алюминий".

"1923 год. Сельсовет деревни Большой Двор Тихвинского уезда. Комната председателя тов. Удальцова.
Толстый инженер-американец, с аккуратно прилизанным пробором, непринужденно развалился в единственном потрепанном кресле. Двое других американцев поместились рядом на скамье.
Толстый инженер скороговоркой бросил несколько фраз переводчику. Тот громко перевел:
- Инженер Диксон говорит, что порода неважная. Очень бедная руда. Инженер говорит, что красная глина совсем не годится, а белая тоже немногим лучше. Да и запасов, по-видимому, не так уж много. Месторождение - самое среднее.
Диксон пренебрежительно поглядывает - какое впечатление производит его заявление на советское начальство. Удальцов не возражает, он, видимо, даже доволен. В глазах его мелькают веселые огоньки.
"Нет, так нет. Оно и лучше. Пусть месторождения остаются за
нами", - думает он про себя.
Удальцов любезно справляется - не нужно ли подать лошадей, чтобы отвезти гостей на станцию. Переводчик, переговорив с Диксоном, передает Удальцову:
- Инженер Диксон говорит, что американцы своей работы не закончили. Возможно, что месторождение они все-таки возьмут, хоть и убыточное это дело. Только американская техника может справиться с такой нищенской рудой.
- Дело хозяйское.
Удальцов и на это согласен. Но любезной улыбки уже нет. Веселые огоньки в глазах погасли. Вслух он ничего не сказал, но про себя подумал: "Возьмешь ли?" Товар, говоришь, не подходит, а концессию все же берешь. Нет, брат, шалишь!".
Американцы поднялись с мест и стали прощаться. После их ухода Удальцов передал членам совета разговор с американцами.

- Решайте, как быть дальше!